Алкоголизм
Пьющий мужчина
Можно, впрочем, умереть ещё на полпути к самостоятельной жизни. Застрять, например, где-нибудь в родовых путях, уперевшись во что-нибудь твёрдое. Или задохнуться, затянув на шее собственную пуповину. Мололи есть способов так и не начать собственную жизнь. Это уже «твои проблемы». Хочешь умереть —умей вертеться! Хочешь жить — тоже вертись, но уже по-другому — выкручивайся из последних пут внутриутробной жизни.
Ну, вот «мы уже и закричали», вот «мы уже и засучили ручками и ножками». Хочешь жить? Так и запишем: родился живым, то есть жизнеспособным. Короче, выбрал жить, а это значит, что абсолютной свободе пришёл конец. Небытие отвергается или откладывается, оно как «камень преткновения» ставится во главу угла. Теперь всю жизнь человек и будет спотыкаться об этот угол, думать о смерти, бояться её и стремиться к ней как к отставленной когда-то возможности.
Так вот какова цена свободы! Надо родиться беспомощ-ным, бессмысленным, слепым, неспособным ни к чему, а только с потенцией достичь всего, что может достичь чело-век. Человек приходит в мир абсолютно голым, «чистым», с одной лишь потенцией.
Нищета духа
Чистую смысловую потенцию кем-то стать, что-то иметь и вообще быть можно назвать «нищетой духа». Человек входит в мир нищим. Ему дают то, что поддерживает его жизнь — пе-лёнки, чтобы обернуть тело, дают подышать, дают попить во-дички, молочка... дают, дают, а он учится выпрашивать... Тя-нется к чему-то, что уже может разглядеть. А если не может до-тянуться, то так и остается с протянутой рукой, а потом и пальчиком указующим до чего он не дотянулся.
А что было бы, если бы человек рождался не таким беспо-мощным, а уже с готовой программой действия? Тогда возника-ет вопрос: «А с чьей программой?» Кто мог бы написать эту программу? Он сам? Нужна ли вообще какая-либо «програм-ма»? Нет, не нужна. Пусть он рождается совершенно беспо-мощным, пусть ничего не помнит из своего генетического ба-гажа и не пользуется никакими записанными в генах знаниями. Пусть он будет абсолютно, полностью зависим от своего окружения. С ним можно сделать всё что угодно. У него «ни-щета духа», он не знает сам, чего он хочет, «куда надо плыть», он не может противиться ничему.
У младенца абсолютное принятие жизни — реальность как она есть, так и есть! Мамаша его возьмёт с собой топиться, он не пикнет против этого замысла — «нищета духа». В роддо-ме его отнимут от родного тела матери, к которому он ещё не привык относиться «извне», положат, как бревнышко, в шта-бель с другими, он и этому не противится. Чтобы быть абсо-лютно свободным, приходится расплачиваться абсолютной зависимостью. Вот она, человеческая свобода!
Кредит не избегаемый
Без заёмной силы слабому существу не выжить. Всё живое подчиняется правилу инвестирования жизни. Вот персик. Всё, что сладкое, сочное, спелое и быстро гниющее, — это кредит для начала будущей жизни, заключённой в ядре. Скорлупа — это тоже заёмная сила защиты беззащитного плана жить, из которого и состоит пока будущая жизнь персикового дерева. Что же говорить о человеке? Человек живёт в кредит почти половину своей жизни, а может и ещё больше. Берёт у родителей, а отдаёт детям. Учится, то есть берёт взаймы знания и опыт у людей одной эпохи, а отдаёт людям следующей. Кто умеет «работать с кредитом», то есть брать и отдавать, тот и умеет по-настоящему жить. Искусство жизни — это умение управлять в собственных целях заёмными средствами, это умение брать и отдавать.
Формула «Бери от жизни всё, что можешь» — только одна половина целостной формулы искусства жизни. Другая поло-вина формулы: «Отдавай жизни всё, что сделал своим». Если человек не берёт чего-то, отказывается, игнорирует, перепасо-вывает другим, то это означает, что он это не отдаёт: раз не взял, то и не отдаёт.
Оригинальное название: Завьялов В.Ю. "Пьющий мужчина: что делать?"
