Алкоголизм
Пьющий мужчина
Это тоже записано в Книге? Друзья затащили учиться на геодезиста. Пошел «за всеми», не зная вообще, что такое геодезия. Кончил учебу, поехал «в поле», там застудился, стал вскоре «почечником», в больнице нашёл жену (та циститом маялась); вместе «пошли по жизни» два инвалида. Это тоже в Книге Жизни записано? «Муж и жена будет одно».
Скорее всего, даже гипотетическим мойрам, богиням судьбы, не под силу планировать такие подробности предстоящей судьбы. Что-то, конечно, «за-писано», некий сценарий жизни в общем виде. В этом сценарии обязательные пункты такие: рождение, болезни, жизненные испытания, женитьба, «ошибки молодости» и расплата по долгам, жизнь, смерть. В рамках такой судьбы можно прописать любое количество конкретных сюжетных ходов, деталей, исходов. Как ни сложится жизнь человека, всё равно исход один — взросле-ние, старость, смерть, либо детство отрочество зрелость смерть. Так что пусть «ветер Вечности» листает страницы жизни, но это не избавляет челове-ка от ответственности за свой выбор!
Уже давно, начиная с Артура Шопенгауэра, принято делить судьбу человека, то есть конкретные результаты его жизни в целом, на две стороны «одной медали»: судьба принуждения и судьба свободного выбора. На первой стороне действительно есть предписание, как жить и что делать. Это то, что передаётся человеку вместе с молоком матери и поучениями отца. Это принуждение, отсутствие выбора: дата рождения, пол, родители, особенности родов, страна, национальность воспитателей, строй политический и пр.
А вот вторая сторона — это непрерывная цепь личных выборов человека, начиная с его первого вдоха и шевеления конечностей Вдохнул сразу после зажима пуповины — одна реакция родовспомогателей, затаился — другая. Например, «решил» начать дышать самостоятельно не сразу, не торопясь. Это вызывает страх у акушеров и акушерок. Шутка ли, «бездыханное тель-це». Тельце начинают шлёпать — первое наказание без вины виноватого. В ответ крик боли и отчаяния: «За что?» А на это — радость несказанная у эк-зекуторов: «Жив, подлец!» «Ах, так вы все, включая маманю, радуетесь мо-ему горю? Чем мне хуже, тем вам веселее?!» Это уже судьба свободного вы-бора.
Такое начало жизни вполне может привести к игре в «Алкоголика», в ко-торой главный герой получает «шлепки» и «помощь» от жизневспомогателей, но при этом чувствует себя виновным в том, что «испортил жизнь другим». Пьёт. А что ещё остаётся?
Так поддаётся ли судьба изменениям? Конечно. Пока человек не помер, пока не вышел на «финишную прямую», можно что-то изменить. Для этого нужно менять свой выбор и основания выбора. Что мешает пьюще-му выбрать другой стиль жизни, другой стиль общения с друзьями, другой стиль самоконтроля и «релаксации», другой способ проявления природного мужского бунтарства? Только инерция поведения и нежелание думать обо всех подробностях принимаемых решений со ссылками на «машинальность».
Как известно, Шура Балаганов не стал счастлив, получив от Остапа Ибрагимовича 50000 рублей. Ничего от этой благодати не изменилось в жизни воришки: неся в будущее за пазухой громадные деньги, Шура «ма-шинально» залез в грошовую сумочку, где покоились рубль и 70 копеек. Его самого ошеломила такая трагическая инерция поведения. Он своими гла-зами видел деньги, на которые можно было жить «честной жизнью», своими чувствительными воровскими пальцами щупал капитал, всем сво-им большим телом чувствовал их значительное присутствие. И всё же пошёл по накатанному пути — стянул чужое. Не захотел подумать об изменении оснований выбора в жизни.
Точно такая же, почти карикатурная ситуация инерции поведения (не судь-бы!) случается у пьющего. Он получает «капитал», свой «человеческий капи-тал», с которым можно безбедно жить.
Оригинальное название: Завьялов В.Ю. "Пьющий мужчина: что делать?"
