Алкоголизм
Народное дело
Итак, по всем соображениям, пьянство должно бы процветать и распространяться в народе... Все влекло его к вину, а он и без того до вина охотник... Самая дороговизна, казалось, не должна была устрашить крестьянина: "Лучше не доесть, не одеться, подати не заплатить,— только бы выпить",— так ведь рассуждает пьяница. А что русский народ пьяница — в этом убеждены были столь же крепко, как и в том, что он терпелив и податлив на все. На этом-то основании откупщики и наддали сорок мильонов на торгах; по этим-то соображениям они и решились в последний откупной термин вытянуть последнюю копейку, высосать последние капли крови из мужика... И вот — с прошлого года — литература начала ополчаться против откупов, откупщики стали возвышать цену на вино, разбавленное более, нежели когда-нибудь, начальство стало подтверждать и напоминать указную цену, откупщики изобрели специальную водку, народ стал требовать вина по указной цепе, целовальники давали ому отравленную воду, народ шумел, полиция связывала и укрощала шумящих, литература писала обо всем этом безыменные статейки... Словом — все шло как следует: откупщики были довольны, полиция довольна, литераторы тоже довольны, что могут пользоваться безыменною гласностью,— народ... но кто же заботился о народе? Разве только один г. Кокорев, хлопотавший о том, чтобы народ ваш "встретил праздник тысячелетия России доброю чаркою водки"...10 Так и тут на первом плане все-таки была водка же, а не народ... Казалось, что самое понятие о народе нельзя у нас отделить от представления водки и пьянства. Сколько ни издавали назидательных книжек вроде "Берегись первой чарки" или "Сорок лет пьяной жизни" и т. п., сколько ни принимали полицейских мер,— ничто не помогало... Не далее как в прошлом году читали мы в одном журнале:
Меры к прекращению пьянства плохо исполняются сельскою полицею, потому что лица, составляющие сельское начальство, сами подвержены этому пороку; а затем действительное пособие в этой болезни народа может оказать духовенство и правительство: первое — влиянием на нравственность, второе — изменением откупных условий ("Отечественные записки", 1858, No 4).
Но откупные условия до сих пор те же (если не считать количественного изменения — в сорока мильонах надбавки откупной суммы), духовенство — то же, как я прежде; а между тем в разных концах России одновременно образуются общества трезвости и держатся, несмотря на все противодействия со стороны откупщиков. Какое странное, необъяснимое явление для тех, кто привык отчаиваться в русском народе и все явления его жизни приписывать единственно требованиям и велениям внешних сил, чуждых народу!.. Многие не хотели верить, когда в журналах и газетах было объявлено, что ковенские крестьяне отказались пить водку. Трудно пересказать, до каких тонких соображений доходили люди, не желавшие верить распространению трезвости. Их рассуждения очень сильно напоминали остроумие и сообразительность жителей того города, в котором Чичиков покупал мертвые души и собирался увезти губернаторскую дочку...
