Алкоголизм
Народное дело
Главный предводитель разъездчиков, М., зная наверное об успехе, скоро согласился на условия, предложенные хозяином. Деньги, как с той, так и с другой стороны, отданы были нарочно избранным для этого посредникам. Затем разъездчики бросились искать свою добычу. В доме все формально привели в хаос и ничего не нашли. Просят поискать и на гумне. Не получив отказа, устремились сюда. Все скирды хлеба были обысканы, остался еще один — надежа. Обыскивают и тот: о ужас! — здесь тоже ничего не было. Долго они в горести копались здесь и наконец принуждены были объявить, что обыск их неудачей, что условленные деньги хозяин имеет получить. Открывший этот заговор мужик был награжден хлебом и деньгами. Заговорщик же М., по доказу как этого мужика, так и других, отдан под суд. Чем он кончился, еще покуда не знаем.
И едва ли узнаем, чем кончится это дело! С откупными служителями трудно тягаться!..
Недавно также сообщены были в "Могилевских ведомостях" и оттуда перепечатаны во всех газетах (см., например, "Московские ведомости", No 148, 24 июня) факты откупных осмотров, из которых оказывается, что экипаж и вещи проезжих тыкают железными щупами, ломают, бросают, самих проезжих оскорбляют всячески... Редактор "Могилевских губернских ведомостей", г. Соколов, рассказывает, каким образом, в проезд его с семейством из Мстиславля в Могилев, кордонный осмотр, подле Чаусской заставы, перепугал больного ребенка, который вслед за тем и умер. Рассказ г. Соколова довольно сентиментален, и его нельзя прочесть без улыбки; но факт тем не менее возмутителен. Впрочем, надо заметить, что обращение откупных досмотрщиков с проезжающими ничего еще не значит в сравнении с тем, что делают с крестьянами. Из многих примеров мы приведем один, рассказанный в "Московских ведомостях" No 34 (8 февраля) и потом уже нарисованный в карикатуре в одном московском журнале. Приводим все письмо, имеющее заглавием: "Новые придирки откупа".
М. г., в последних числах декабря прошлого (1858) года мне случилось быть в одном имении Нижегородской губернии, находящемся на границах Ардатовского уезда Симбирской губернии. В этом уезде старый откуп, вследствие несогласия с новым, долженствовавшим занять его место с 1 января, решился залить своего преемника и пустил в распродажу вино по 3 руб., по 2 руб. 30 коп. и под конец по 2 руб. за ведро. Для ограждения смежных частей Нижегородской губернии от соблазна дешевой водки нижегородский откуп выставил с своей стороны кордон. Кордон этот гонялся, ловил, хватал встречных и поперечных. Пойманные с контрабандой подвергались более или менее произвольным взысканиям, в основании которых преимущественно лежала денежная сделка (один известный мне крестьянин, попавшийся с 1/2 ведром вина, отпущен был за 30 руб.). Там, где подобная сделка по каким-либо причинам не могла состояться, употреблялись наказания довольно оригинальные. Так, например, село К. было свидетелем такого зрелища: едут сани поверенного на рысях пары лошадей, за санями рысью же бежит на веревке мужик (вероятно, злостный контрабандист), на плечах у мужика сидит, как в чехарде, сам поверенный.
Sillage там.
